Мир велик, и каждому найдётся место. Так сообщали очередному агрессору мудрые головы, умирая и сочась кровью в его пасти. Агрессору места в мире не нашлось. Его сердце проткнули раскаленной железкой. И он умер. А очнулся... в ближайшей сточной канаве. Ну и, как водится - по всему телу черви ползают, к башке присосалась жирная пиявка. Так и оказался Катран в мире после смерти.
Серьезно? Серьезно. Хорошенько получив по башке, он встретил новую подружку - шизу. И она, взяв его под лапку, убедительно нашептала: "Ты, Катран, уже мёртв. И теперь знаешь, куда собаки попадают после смерти. Вылезай из канавы, стряхивай пиявку и шагай навстречу новым приключениям".
А он встал и зашагал.
Весь мир кажется чуточку иным, когда ты считаешь себя мёртвым. Появляется жгучее желание кинуться под машину и посмотреть, что будет. Убить кого-нибудь. Натворить дел. Ты же мёртв, тебе уже ничего не страшно.
Однако оказывается, что и в местном аду можно хорошенько получить плёткой по жопе. Ну и получил Катран. Храбрости в мохнатой башке, однако, не убавилось. Он всегда был храбрый, наглый, дерзкий.
Как правило, такие долго не живут. Вот и этот помер. Ладно, ладно, всё здесь фарс. Катран вовсе не мёртв. Но разве мы можем запретить ему считать себя мёртвым? Шиза, она такая.
А вокруг мускулистого, безбашенного Катрана происходят битвы. Справа волки, слева псы, под боком черти, над головой небушко голубое. И хочется ему пустить силушку в бой, да не за кого. Вставать под чье-то знамя? Да ни за какие коврижки. Шагать бок о бок с боевыми товарищами? Нет уж, мы любим идти впереди.
Вот и остаётся гонять подъездных шавок.
Кроме четкой уверенности в собственной "сдохшести" в Катране имеется забота о ближнем. Как правило, это забота об успешном упокоении оного. Но если бы у этой клыкастой морды действительно имелся кто-то родной и близкий, вероятнее всего, морда о нём бы заботилась.
   

"- Мама, мама, смотри какой пёсик, давай погладим.
- Ухтыжёпт, быстро пошли отсюда, вот ведь срань господня!"
И впрямь, когда из сточной канавы на вас вылезает вонючее чудовище с пиявкой на лбу, приятного мало. Но если опустить некоторые... эм, подробности, Катран неплохо выглядит и с эстетической точки зрения. Окрас, как водится у породы - черно-подпалый. Хвост-обрубок. Уши купированы. Роста в нём где-то 75 см, дают о себе знать гены деда-непоседы, который своим несвоевременным вмешательством запоганил чистоту породы. Вес в пределах 45 кг. В общем-то, Катран представляет собой мускулистую тушку, обрамленную теплой шерстью и плотным подшерстком. На лобастой башке прекрасные тёмные глаза с карим отливом.
Шкура не трофейного виду, ибо вся в шрамах и рубцах. В конце концов, образ жизни обязывает пускать в ход зубы, а противники тоже не плюшевые. В остальном же собака собакой.

А всё началось с деда. Не стоило оставлять суку и кобеля во время вязки одних. Пока молодой кобель примеривался, во двор ворвалась серая пучеглазая хрень, громадная и высокая, явно имевшая родство с волкодавом, покоцала кобелька и утащила суку в неведомые дали. Эта хрень и была дедушкой Катрана. Сука вернулась домой через неделю поисков, довольная и счастливая.
А потом появились разномастные детёныши, из которых оставили только двух подпалых собачек. Мать Катрана. И отца Катрана. Через год они размножились посредством инцеста, и появился Катран. Уродцев, как водится, утопили. А Катран остался в живых. Он рос как на дрожжах, и вскоре стало понятно, что ни о каких стандартах породы речи идти не может. И вообще, Катран оказался безбашенный, как дедуля.
В год был посажен на цепь, как очень вредная и кусачая псина. В три года покусал хозяина, был избит и выпнут сапогом со двора. К сожалению, цепь и намордник с него при этом не сняли, и Катран быстро оголодал. Никто его не кормил, а люди, честно сказать, шарахались при одном виде. Кроме стайки мальчишек, которые нашли обессилевшую псину в ближайшем овражке, вытащили и долбанули башкой о камень, дабы собачка не сопротивлялась. Сняли намордник, ошейник и цепь, немного пожгли шерсть зажигалками и кинули тело в ближайшую сточную канаву. А потом Катран очнулся, и ему сразу стало понятно: он умер. В голове звенящая пустота, тело болит, на боку ожоги. И направился Катран исследовать мир мёртвых, который, в сущности, мало чем отличался от мира живых. Попав под машину и сломав ребро, он понял, что в мире мёртвых тоже бывает больно.
Так и начал своё путешествие. С тех самых пор Катран считает себя умершим.
Каким-то образом он дожил до пяти лет (везучесть в наследство от дедушки). И продолжает, скажем так, процветать.